Рудольфус ненавидел, когда предстоящий день обещает быть бесполезным. Может с чьей-то другой стороны так называемая «бесполезность» казалась обычным рабочим днем, то Руд пытался войти в колею работы так, чтобы вечером не хватало сил на чаепитие. Тем самым он пытался показать свое расположение к Лорду, и надеялся, что тот заметит его среди остальной массы пожирателей, ведь ему не хотелось быть «рядовым».
Так что, сегодня юноша отправился по мелкому поручению в его самое нелюбимое место – маггловский Лондон. В общем, не важно, будет это Лондон или Берлин, ключевым словом здесь выступали магглы. Их мир был слишком странным и, по мнению блюстителей чистой крови, «грязным». Таким же он выглядел и дл Руда, так что он сильно огорчился, когда получил от Господина такую ничтожную работенку.
Рыжеволосый трансгрессировал в какой-то безлюдный сумрачный переулок близ собора святого Павла, откуда и решил чуть прогуляться, ведь в Лондоне он не был уже достаточно давно. Собственно, мало что изменилось.
Дети, которые казались Руду мерзостью, показывали на «странного господина в плаще» пальцем и хихикали. Ох, как же хотелось достать палочку из кармана! Разнести к чертям собачим этот Лондон, надругаться над магглами и всей их мелочной культурой. Рудольфус уже сто раз пожалел, что прогнулся под Лорда и отправился выполнять это поручение, хотя был выбор.
Место встречи с одним человеком – кстати, церковным служителем – было назначено в соборе святого Мартина на Трафальгарской площади, но было обговорено так, что Рудольф войдет в церковь с заднего входа.
Когда Руд дошел до церкви, он внимательно осмотрелся по сторонам на наличие других чародеев – дело было не «грязное», но настороженность никогда не помешает. Но везде были лишь сплошные магглы, в основном туристы, так что юноша сразу же направился за калитку, где сообщил охраннику, что у него назначено со священником отцом Дэвидом.
В суть проблемы, о которой пришел говорить Рудольф, мы не будем вдаваться, но что не мало важно, Дэвид был магом и даже обучался в Хогвартсе, но в итоге все равно выбрал путь религиозного служителя для магглов, что уже было противно Руду.
Получив все нужные сведения о одном из работников министерства, который напрямую связан с подкупным священником, Лестрейндж сразу же сообразил, что дело обещает быть интересным, хоть и нелицеприятным.
- Хочу посоветовать вам пройти по нашему храму. Вы нигде не увидите такой архитектуры… – Дэвид, конечно, был еще той подкупной сволочью, но весьма добродушным, как и полагается служителям.
К черту мне твоя архитектура, старик? Благодари меня, что я вообще с тобой в одной комнате стою…
Рудольфус любезно улыбнулся и кивнул, соглашаясь принять приглашение Дэвида, который оставил его возле алтаря, а сам пошел по своим делам.
Юношу редко впечатляли необычные строения и другие культурные изыски, поэтому он согласился на это ради приличия. Он спустился с площадки, на которой стоял алтарь, и пошел вдоль лавок к широким дверям. В храме почти никого не было, кроме еще одного священника с девушкой, дамы с ребенком и юношей, чье лицо было до колик знакомым. Так как у Руда было не слишком хорошее зрение, то он сразу и не понял, кто перед ним. Лишь поравнявшись с лавкой, он с удивлением обнаружил, что это Люпин – непосредственный враг, которого ему было откровенно жаль.
- Что, Люпин, решили податься в религию? Мне кажется, что религия еще больше жестка к проявлению оборотничества, нежели магическое сообщество. Вас же сожгут как «ведьму».
Рудольфус облокотился одной рукой на спинку скамьи и улыбнулся, явно наслаждаясь ситуации. Хотя, признаться честно, встретить кого-то из магов он ожидал менее всего.

Отредактировано Рудольфус Лестрейндж (2008-03-28 21:29:30)

Кажется, Ремус не был настроен поболтать, судя по тому, как он себя вел. Да, честно говоря, был он не приветлив, в то время как Рудольфус бы с удовольствием поговорил с ним о насущным, например, о политической обстановке, новом министре и ужесточении контроля департаментом по опасными существами, где он и работал. Случай с Люпином был особенным, ведь они оба знали о непосредственной опасности друг друга для магического сообщества, но у обоих не было на то доказательства. Да, и вся соль была в том, что Руд специализировался по Ремусу, а Ремус – по Руду. Квиты.
- Что вы, что вы, мистер Люпин. Я всего лишь хотел поделиться с вами своими мыслями и не желал трогать ваших звериных чувств.
Рудольфус шагнул в сторону, тем самым преграждая проход Ремусу, если тот вдруг задумает уйти по-английски, а ведь такая вероятность была высока. К тому же, юноше всегда казалось, что у оборотня довольно кроткий нрав, конечно, по сравнению с его друзьями Сириусом и Джеймсом, но он не мог ручаться, ведь они почти не были знакомы. Поэтому Руду и было интересно, будет ли Люпин терпеть измывательства, или же уйдет, или же пустит в ход свою силу. Последнее, даже если это будет словесный поединок, казалось рыжему наиболее честным исходом, ведь Ремус вряд ли хочется опозориться.
- Мне просто интересно… - голос Рудольфа вдруг перестал быть насмешливым, и в нотках чувствовалось явное любопытство, - Как это – превращаться в оборотня? Уже два года гоняюсь за такими… за такими как вы, вижу их перевоплощения и жажду. Ведь это, наверное, мучительно больно? 

Рудольфус хмыкнул, когда Люпин стал намекать на Грейбэка. Это было слишком ожидаемо, поэтому он совсем не удивился таким нападкам, а наоборот – уже готовил ответ на случай этого.
- А вы не слишком общительны, а? – губы Руда подернула едва заметная усмешка, а глаа сузились, словно если бы он пытался рассмотреть какие-то мелкие детали, - Я понимаю, на кого вы намекаете - Грейбэк. Он мне противен. Когда как вы кажитесь мне более приятным человеком, хоть и не из моей «компании». Вы не начинаете разговор с выяснения физической силы, что в моих глазах идет вам в «плюс».
Стоять вот так вот – в притык – было морально тяжело, тем более, что Рудольф не любил, когда в его личное пространство вторгается кто-то незнакомый, а Ремус был уж слишком близко.
Пальцы левой руки Руда с силой сжимали палочку, пытаясь избавиться от привитого инстинкта любого упивающегося – сразу нападать. Драка в храме была бы слишком очевидной, за что они оба сильно поплатятся, поэтому было бессмысленно что-либо делать. Но как только Лестрейндж сделал шаг назад, то все его напряжение чуть уменьшилось, а рука расслабилась.
- Понимаю, что вам начхать на мое мнение и отношение к вам, - Руд открыто, но льстиво улыбнулся, как это делают на официальных мероприятиях, - Но не стоит же всех под одну гребенку, ведь мы могли бы подружиться? И, возможно, я бы в большей степени изучил ваш феномен.
Конечно, разговор был бессмысленным, так как Руд прекрасно понимал, что Ремус не из тех, кто будет с ним «дружить» - скорее, наоборот. Но вот такими дурными путями ему нравилось испытывать окружающих, прозрачно насмехаясь над ними.

Рудольфус явно понимал, что Ремус заботился не только о своей шкуре – как благородно! Конечно, все могло пойти не так, как хотелось бы, и словесное соперничество могло превратиться в настоящую дуэль. Для магглов церковь является святым местом, что немного напрягало Люпина. А может тот просто думал о спасении магглов, а не о святости. В любом случае, разносить тут все к чертовой матери Руд не собирался – слишком рискованно.
- Вряд ли мы где-нибудь еще встретимся, Ремус, - Лестрейндж отбросил в сторону некоторую официозность, ведь оборотень был младше его, но все еще держал планку, - Так что это спокойное, практически безлюдное местечко очень подходит для нашей ознакомительной беседы.
Рудольф собрался сказать что-то еще, но их с Ремом диалог прервал мальчишка, который всей своей любопытной детской сущностью заинтересовался палочкой упивающегося. Рыжий скосил на ребенка презрительный взгляд, но в мгновение на его лице появилась приветливая улыбка, и он присел на корточки, вытягивая руку навстречу мальчику.
- Нравится? Она волшебная… - Руд позволил дитю взять палочку, а сам поднял взгляд своих хитрых насмешливых глаз на Люпина, который, кажется, напрягся.
- Волшебных палочек не бывает! Мне бабушка говорила… не ври. – мальчишка скептически осмотрел палочку и вернул обратно ее странному владельцу.
- А я и не вру. – Рудольфус резко выпрямился и вскинул палочку вверх и направил ее на ребенка, – Тебе нравятся зеленые вспышки?
Лестрейндж был далеко не глуп, но любил дурачиться и играть с другими, поэтому часто из всего, что он творит, делает некое представление – зрелище. Харизма у него была на высоте, да и актерские таланты присутствовали. Театральным режиссерам осталось лишь плакать о гибели такого актера в душе последнего головореза.
Руд смотрел сверху вниз на симпатичного мальчика, который явно ожидал, что «дядя» вытворит что-нибудь этакое, в то время как у рыжего руки так и чесались это самое вытворить. И он даже взмахнул палочкой, повторяя привычную траекторию смертельного заклинания.
- Абра Кадабра! – торжественно сказал он и сделал важную паузу, после чего извиняющейся посмотрел на мальчика, - Кажется, ты прав. Волшебных палочек действительно не существует… хм… Иди-ка к своей бабушке и подтверди ее догадки.
Рудольфус довольно сильно толкнул мальчишку в плечо и, дождавшись, пока тот отойдет подальше, снова повернулся к Ремусу? спокойно глядя в его глаза. В этот раз палочка была на виду.
- Может зайдете как-нибудь ко мне в департамент? Думаю, у нас с вами найдется то, что интересует нас обоих. Общий интерес, если позволите. Уровень четвертый, а там вам покажут, где мой кабинет. 

Отредактировано Рудольфус Лестрейндж (2008-03-29 00:43:44)

Как будто я мечтал об этом.Мысленно фыркнул Люциус одаривая Рудольфуса прохладным взглядом, впрочем теплоты тот и не ожидал, это было взаимное ровное без всплесков игнорирование, в которое входил обмен любезностями наподобие этого. Люциус с усмешкой в глазах терпеливо слушал Рудольфуса разразившегося чуть ли не тирадой - язвительные нотки, приправленные толикой ехидства и некоего раздражения. О Мерлин избавь меня от этого. Я сюда не за этим пришел. От напоминания о Паркинсоне свело зубы - ему до чёртиков надоела эта история, порядком подпортившая жизнь, мало того, что репутация испорчена, благосклонность лорда утеряна, отец не оставил на нем и живого места, а впереди маячило долгое и мучительное судебное разбирательство, так теперь каждый считал своим долгом напомнить и упрекнуть. И хотя особой неприязни к пожирателю молодой человек не испытал, но это ехидное замечание запомнил и отметил для себя, чтобы при случае отдать долг.  Он намерено не смотрел в сторону Люпина, хотя видел прекрасно, тот удивлён, поражён и все это естественно с отрицательным оттенком. Рудольфус, я и не надеялся, что вы будете меня развлекать...Но у вас отлично это вышло. Малфой намеренно сделал шаг в сторону, пропуская заторопившегося Рудольфуса - кидать фразу вслед было невежливо, но слишком уж задел выпад в его сторону. Поигрывая тростью в руке. Некоторое время смотрит вслед быстро удаляющемуся мужчине,  а затем резко оборачивается к молчащему Ремусу. Тот выглядел несколько вызывающе со скрещёнными руками на груди, будто показывая всем своим видом, что у них нет ничего общего, и зачёркивая все, что было. Нет, это я все зачеркнул. Собственными поступками и словами. Что ж, за все надо платить...или же идти до конца.
Нам надо поговорить. Я шёл за тобой. Он делает медленные шаги, по направлению к Люпину, каждый шаг мягкий слегка шуршащий, тихий и неумолимый. Люциус подавляет все бушующее рвущееся наружу эмоциональное, но и насмешки в  не видно, только сожаление - столь редкий гость в расплавленном серебре глаз. Ты удивлен? Хотя я бы тоже был и удивлен и зол.

До него доносится вздох, тяжёлый какой-то неизбежный - будто Люциус вновь заставил его сделать что-то против воли, например остаться и послушать его. Терпи Ремус. Может быть больше не придётся. Люциус привык - люди всегда делают, что хочет он и поступают в угоду его желанию, почти все, заставляет ли, уговаривает - цель обычно бывает достигнута. Впрочем во взгляде видит ещё и скуку. Что я тебе уже надоел? Что-то новенькое.
Только не надо так, Ремус. Язвить у тебя не получается.Не твое. Люциус тут же одёрнул себя, понимая, что начало беседы оказалось явно неудачным, а скорее совсем не таким как он планировал. Великолепно, для начала я все испортил. Но это терзания под поверхностью, невозмутимость так и осталась лощенным отпечатком на его лице - хотя кому как не Люпину знать все слабости и пунктики Люциуса. Малфой выдерживает паузу, будто обдумывая то, что собирается сказать.
Я понимаю, что ты сейчас думаешь. Представь себе я и о других людях умею думать. Будто предвосхищая неизбежный скепсис в глазах, ухмыляется и мысленно добавляет Когда это нужно мне, это выходит отлично. А вот следующая фраза даётся с трудом, видимо за отсутствием практики - речи извинений были ему чужды и незнакомы, но вроде пока справлялся неплохо.
Мы расстались не на радостной ноте. Люциус на мгновение потерялся в тёплых глазах Ремуса и усмехнулся сам собственным словам. Я загубил тебе карьеру. Испортил жизнь себе.Слова даются тяжело, и также тяжело оседая между ними, падают вниз. И видимо эти двое сейчас понимают истинную причину - один признает с горечью, другой с холодным расчётом. Люциус Малфой никогда не отказывал себе ни в чем, и сейчас потакала самой безумной своей слабости лишь в угоду самому себе. Я все это прекрасно знаю... И мне жаль что я так бездарно загубил насИскренность, неподдельная и чистая струится в красивом бархатном голосе, обволакивая собеседника..

Такое ощущение, что кто-то хочет от меня избавиться Сначала недовольство, затем раздражение и, наконец, гнев. Это согласие полученное после первых же слов звучало формально, сухо и прохладно. Нет, он надо мной издевается. Люциус молча слушал, внимательно цепко вглядываясь в лицо, ощущая как Ремус тщательно подбирает слова, будто общается с ребёнком. Впрочем так было всегда, Люциус был инициатором стрессов и конфликтов, а Ремус всегда и во всём соглашался - что льстило и раздражало Малфоя одновременно. Он прищурился, услышав, как внезапно Ремус начал спотыкаться в словах - внезапно внутри проснулся ехидный язвительный монстр, захотелось уколоть. В висках тупо заколотило болью, усиливая так сказать эффект - сейчас он вновь ощутил как инициатива выскальзывает из рук, хотя ни за какие блага мира не согласился бы признать это. Люциус прохладно улыбнулся, услышав слова пожелания, и опустил глаза вниз задумчиво поигрывая тростью, постукивая по каменным плитам, он наконец произнес.
Неужели ты думаешь, что я хотел услышать от тебя это? Люциус поднимает, наконец, взгляд, к Люпину. Вот теперь он понимает, что именно так задело в, по сути, безобидных словах. Он услышал театральное равнодушие, наивную попытку спрятать от себя эмоции и это наигранное тепло в голосе с пожеланиями благ. Хочешь обмануть меня? Не обманывай себя, прежде всего. Скатываться до скандала не хотелось да и место было не самое удачное, к тому же Малфой понимал в какое именно русло они повернули беседу и это направление ему не нравилось. Хотя у тебя отлично получается. Репетировал? Ты изменился Ремус.  С каким-то сожалением Люциус покачивает головой - ему нужно было совсем другое, полное и безоговорочное подчинение, а вместо этого Ремус решил поиграть в хозяина своей судьбы, прямым текстом отправляя его к Нарциссе. И  не нужно этих дутых и наигранных пожеланий. Ты же прекрасно знаешь, что этот брак фальшивка. Вспомни, что я говорил тогда. Малфой не дал Люпину закрыть вопрос и на этом покончить, ибо подобный результат не входил в его планы. Он устало присажиается на край скамьи и поднимает глаза к Ремусу, ожидая ответа.

Кажется Люпин молчал целую минуту, внезапно таких долгих шестьдесят секунд - то ли думал, то ли решал что-то, то ли банально тянул время. В любом случае повисшая пауза напрягала его, неимоверно - складывалось ощущение, что его нарочно заставляют ждать. Люциус опустил взгляд ниже, игра кто-кого пересмотрит не увлекала, он задержался взглядом на шее и уставился на руки Ремуса - внешне отстраннено, будто, но по факту - скучал по этим рукам. Задумавшись едва не вздрогнул от непривычно резкого голоса Люпина, будто тот сам себя в чем-то пытался убедить или обмануть, опять. Интересно. Что бы это значило? Демонстрируешь свою независимость? С какой-то усмешкой Малфой вновь взглянул в глаза Ремусу и слегка запрокинул голову назад. Даже оказавшись сидя, глядя снизу вверх на собеседника, он считал, что контроль над разговором остается в его руках. Неужели ты хочешь все закончить? Уголок рта насмешливо изогнулся в улыбке.
Ремус. Почти вздох, он себя ведёт сейчас как паук. Блондин порывисто поднимается и глядя теперь уже сверху вниз, с неким еле удерживаемым превосходством в глазах продолжает. Ты все еще не понял чего я хочу? Ах, да двойной смысл это не твоя стихия, я забыл. Ну хорошо я объясню. Молодой человек перекрывает проход опираясь тростью на скамью напротив - Ремусу придется его выслушать, даже если нужно будет его заставить.
Тебе не приходило в голову, что я хочу все вернуть? Не будем вспоминать то, что было - я не хочу, чтобы эта беседа напоминала перепалку. Ты кажется решил сейчас убедить меня в том, что свободен или же пытаешься убедить себя. Люциус свободной рукой касается плеча оборотня, сдувая несуществующие пылинки - он сейчас именно предлагает, не заставляет, настаивает и соблазняет, а предлагает. И отнимает руку, встретившись глазами с Ремусом. Я хочу вернуть нас, но если ты решил, что тебе это не нужно - вперёд, я полюбуюсь на это зрелище. Голос все же дрогнул, он не знал что происходит сейчас в голове Люпина. Ты знаешь где меня найти, когда поймёшь, что не можешь отказаться. И резко разворачивается, обдавая оборотня потоком воздуха от взметнувшегося края пальто, быстрые шаги и Малфой скрывается за дверью. Он почти убежал.
>>>Малфой -Мэнор.