Подвал>>>
Серая комната, серые тона - хотя нет, не серые - а просто какие то припорошенные серостью и временем стены, мебель, даже лунный свет казалось бы везде и всегда струившийся серебром, здесь был лишь туманной дымкой. Впрочем сейчас перед глазами Бартемиуса был лишь алый, пульсирующий и затмеващий собой все цвет. А еще мир напонялся сухим отрывистым дыханием и мерным покачиванием Дэниэла, это движение не сулило ничего хорошего - Крауч по опыту знал, что оно означает. Как нелепо все-таки - человек обагривший только что руки чужой кровью, забравший чужую жизнь столь мучительно и жестоко нуждался в успокоении. Крауч с неимовеным усилием - мышцы загудели, все-таки отнял руки Дэниэла от лица, открывая перед собой окровавленную маску. Он и сам перепачкался в крови - руки, одежда, волосы - тоже были помечены кровью Локхарта уже остывшей, вязкой. Крауч облизнул внезапно пересохшие губы и влажными красными ладонями коснулся щек Эйвери.
Успокойся! Ты слышишь меня? Он переместил руки на шею и кажется даже тряхнул альбиноса, пытаясь привести его в чувство. Расслабься - вспомни ты убил его, выдрал волосы, вскрыл горло и крысы сожрали его тело... С невольной брезгливостью вспомнил довольное урчание животных. Он медленно без резких движений пытается снять с его руки перчатку, но та будто прикипела к коже, еще влажная - справился, не обращая внримания, что собственная одежда алеет все сильнее. Затем пиджак - пока альбинос в некоей прострации Крауч методично расстегнул пуговицы и сдвинул одежду с плечей, теперь рубашка, липкие пальцы никак н ехотели справляться с бесчисленным количеством пуговиц - эльфов звать не собирался. Наконец и рубашка и пиджак ненужным комом полетели в угол. Крауч застыл, кажется забыв ка кдышать, такой простой рефлекс, но он вспомнил с трудом нужное сокращение мышц - ему не хотелось слов, разговоров, успокоений, ему просто хотелось  прижать Дэниэла к себе и ни о чем н едумать подчиняться своим инстинктам - кажется наконец-то запах крови ударил в голову и ему. Алебастровая кожа оскверненная алыми отпечатками пальцев манила и Крауч, совсем забывшись, забираясь одной ладонью в волосы и другой приподнимая подбородок альбиноса целует - жадно, но не резко... Мир застыл, время отмерялось ударами сердца, веки сомкнулись, замыкая ощущения на поцелуе.

Бартемиус нервно сглотнул, ощутив резкое движение и осознав, что он лежит на кровати, взбудорженный пух медленно беспечно опускается свеху, создавая иллюзию сказки. Впрочем осознание всего этого пришлось куда-то на периферию сознания, самым главным сейчас была улыбка Дэниэла...такая незнакомая ему эмоция, казалось он никогда и не улыбался прежде, и слетевшее с уст требовательное еще дополнило пульсирующее в его голове хочу! Подушечки пальцев пробежали по спине, вдоль линии позвоночника по прохадной коже - в комнате было зябко, а Бартемиус задыхался от духоты, от исходящего изнутри жара. Потянулся губами к нему, приподнимаясь, отрываясь от мягкости перин - поцелуй вышел каким-то мальчишеским, мимолетным и искренним. Руки подрагивающие где-то на талии дэниэла с внезапной силой надавили опрокидывая альбиноса на себя, резким движением перекатился  и севшись сверху сдернул наконец ненавистный пиджак слегка ослабив терзающий его жар. Рванулся вперед, на этот раз глубоко и как-то развратно захватывая рот Дэниэла поцелуем, пальцы затрепетали, расстегивая рубашку и борясь с узелком галстука. Белоснежная постель покрылась алыми отпечатками, они будто пометили ее своим присутствием отодвигая на задний план бывших хозяев. Крауч с неожиданным трепетом пробежал пальцами по груди альбиноса и застыли в низу живота, ощущая как кровь приливает напрягая пресс. Отстранился, на ходу откидывая рубашку и обнажая торс - вид лежащего под ним пожирателся был невероятен, Дэниэл был прекрасен, неповторим и так безумно его притягивал. Не останавливай меня, Дэн... Слова были лишними, но он решил попросить позволить сделать ему хорошо. Руки ложаться на застежку брюк.

Парень жадным до деталей взглядом вбирал в себя образ Эйвери - он будто сомнабула, не забывая дышать и моргать, молча наблюдал, движение светлой руки в воздухе. Вздрогнул от ледяных пальцев, таким приятным освежающим и твердым движением коснувшихся кожи. Метки заиграли на предплечьях сливаясь будто в один причудливый узор перед его глазами. Любовник старательно избегал его взгляда, будто Бартемиус мог уличить его в чем-то... Ре прекрасно помнил первую реакцию и оОн не стал помогать ему, боясь, что помешает и не дай Мерлин вызовет обратную реакцию, с выдержкой эстета наблюдал как Дэниэл освобождается от одежды все еще избегая взгляда и казалось с усилием вдыхая холодный воздух комнаты. Надолго его не хватило, стремительной тенью склонился над обнаженным телом, с наслаждением вновь приникая ко рту, проводя языком по зацелованным губам, рука легко, но настойчиво, заскользила по телу, оставляя тепло от подушечек пальцев на алебастровой коже...вслед за легкими движениеми руки кровь должна была, запульсировав, рвануться туда же, к низу живота, мощными толчками наполняя силой его орган. Бартемиус застонал, оставляя свое дыхание на губах Дэниэла - ему было трудно дышать и думать и сдерживаться...как ни крути он все еще был мальчишкой... Простая арифметика, закономерный итог...близость рожденная при последнем человеческом дыхании, окроплённая чужой кровью - более востороженного экзальтированного состояния он и не мог испытывать. Пальцы оставляют орган Дэниэла так же внезапно как и начали ласкать, Бартемиус отстраняется, торопливо пытаясь избавиться от остатков одежды. Он оказывается спиной к Дэниэлу, сидя на краю постели и осязая на себе его внимание как физическое прикосновение и от осознания этого факта томление во всем теле становится непереносимо острым.

Какого черта? Что ты делаешь? Первая возмущенная мысль от соприкосновения с полом, надо отметить не самой примерной чистоты - ударившись подбородком, чуть ли не взвыл и ожидал увидеть перед глазами как минимум хоровод из звездочек от нахлынувшей боли. Но перед глазами было темно. Собственно, что же именно произошло Бартемиус осознал несколько позже, а пока лишь собирал по кусочкам мозаику окружающего пространства, состояшую сейчас из холодного дерева пола маячившего прямо перед глазами и жуткого грохота позади, сострясшего и пол и стены. крауч с усилием покосился назад, как только смог осознать, что лежит на полу - почему и как и зачем Эйвери понадобилось совершать этот кульбит понял как только услышал окончательный треск старого дерева и вздрогнул от осознания того факта, что под этим деревянным крошевом могли сейчас находиться они. Нервно сглотнул, пытаясь привести сбившееся дыхание в норму, помотал головой. Горячее тело Дэниэла расслабленно накрыло когда сухой пыльный столб взметнулся в воздух от просевших балок. Бартемиус дал себе несколько секунд, а затем приподнявшись попытался перевернуться, взглядом цепляясь за представшую картину - разруха была полнейшей, можно сказать рождественский вечер удался на славу благодаря быстрой реакции Дэниэла. Иначе два давно остывших обнаженных тела изуродованных нашли бы через несколько дней.
Комната кувырнулась и теперь затылок соприкасался с полом, а глаза смотрели на Дэниэла - его веки были сомкнуты, светлые ресницы потрагивали, а тело расслабленно прижималось к Краучу. Острый привкус страха погнал кровь быстрее, чем минуту ранее, гулко отбивая бешеный ритм в венках на лбу. коснулся ладонью лба, будто пытаясь сбросить туманный прочно осевший перед глазами.
Похоже это было чье-то проклятие. Провел рукой по светлым взмокшим прядям волос Дэниэла и, слабо улыбнувшись, приподнимаясь на локтях, попытался встать.